Люся очень ждет хозяина

старожилка на передержке.

Я готова нырнуть в его шкуру И хлебнуть все его беды Ты мне будешь кричать «дура!», Когда я умоляю небо… Когда я умоляю слезно: «Сохрани его Боже Всевышний…» Я готова отдать звезды, Лишь бы слышать, как он дышит… Ты мне можешь кричать «дура», Попрекая меня в недоумстве, Но ты не был в его шкуре… И не знал моего безумства… Ты не спал под железным баком, И не грыз замерзшие кости… Ты не жил никогда собакой… И не ждал свою смерть в гости… Ты не видел такие зимы, Когда в ком душа замерзает… Ты считаешь его скотиной, Когда он втихаря страдает… Hе лизал живодёрам руки, Принимая позднее муки… Среди них нет, как мы, актёров… И они не такие суки… Ты не знаешь, когда собака Покрываясь ледовым настом, Под железным и ржавым баком, Согревает щенков напрасно… Ей осталось часа четыре… Ей не выжить здесь в минус сорок… Что за ужас царит в этом мире? И кому он подобный дорог?! Ты мне станешь кричать: «дура!», Не услышав моей молитвы… Я готова примерить шкуру Без вины, ни за что убитых…. Мое сердце взлетит к Богу… И заплачет: Отец, милый… Испытаний мне дай много, Только им подари силы…